Василий Головачев - Русская фантастика 2013_[сборник]
Хотя, возможно, это были обычные стекляшки, подумал я. Бижутерия.
Или, проще говоря, дешевые понты.
— А вы тот самый чудесный человек, который может заменить целую съемочную бригаду? — спросил Коллин, выгнув тонкую бровь.
— Да, это он, — подтвердил Райс. — Сейчас мы вам все продемонстрируем…
— Прямо здесь? — удивленно спросил я.
— Ну да. А что?
— Тут… так много людей.
Я преувеличивал. В «Орхидее» было пять человек — пара любящих родителей с сыном и молодая парочка, которая хихикала у дальнего окна.
— Я не хочу надевать обруч при них, — добавил я.
— Ну, ты даешь! И кто обратит на тебя внимание? А даже если и обратят, то подумают, что это всего лишь мобильная гарнитура.
— Ну… не знаю…
— Послушайте, мистер… Буга, — подал голос Коллин. — У меня сегодня еще куча дел. Так что либо надевайте ваш обруч и показывайте, что умеете, либо я поеду в парикмахерскую.
— О'кей, — сдался я.
В конце концов, какое мне дело до всех этих людей? Одному Богу известно, чего стоило Райсу притащить сюда этого разноцветного павлина. Я не могу так подвести Фила. Да и моя ложь отцу — неужели все зря?
— Отлично, — просиял Райс. — Тогда я включаю ноутбук, а ты пока снаряжайся…
Мы споро взялись за дело. Коллин со скучающим видом наблюдал, как я вытаскиваю из коробки обруч, как надеваю его на голову, как медленно грузится старенький ноутбук Фила и как коммивояжер, покусывая губу, стучит ладонями по столешнице, словно индус по тамтаму.
— Соединяюсь, — сказал я.
— Угу, — буркнул Фил и, повернув ноутбук так, чтобы Коллину было видно происходящее на экране, не без гордости заявил: — Сейчас вы станете свидетелем культурной революции.
Я нажал вторую кнопку. Экран стал черным.
— Ого. Впечатляет. Это уже оно? — оттопырив нижнюю губу, спросил Фрай.
— Нет, конечно, это самое начало сеанса. Давай, Марти.
И я дал. Я закрыл глаза, чтобы случайно не спроецировать надменное лицо Фрая в какой-нибудь мыслеобраз на экране. Однако когда спустя пару минут он воскликнул: «Это что, взаправду?!» — я решился приоткрыть правый глаз.
Он сидел, раскрыв рот и выпучив глаза, приподняв тонкие брови и всем своим видом выражая крайнюю степень удивления.
Фрай ахал и охал, а я выкидывал на стол один козырь за другим и наслаждался его реакцией. Я начал с мультяшной заставки, потом на экране появились живые люди, начался настоящий фильм. Включилась напряженная музыка — вроде той, что звучит в Silent Hill. А потом я устроил парад спецэффектов — благо ни один из них не стоил мне ни цента.
Решив, что демонстрацию можно заканчивать, я увел видео в темноту, а закадровый голос четко и ясно сказал:
— Конец.
— Черт! — воскликнул Коллин. — Это просто феноменально! Но как… как такое возможно? Вы точно не пытаетесь меня обмануть? Это не заготовленный фильм?
— Ну что вы? — фыркнул Райс. — Зачем нам дурить вас, мистер Фрай? Мы ведь хотим сотрудничать с вами, а это значит, нам придется работать по вашим сценариям. И какой тогда смысл в заготовке?
— Ну, мало ли? Никого не хочу обидеть, но… чисто гипотетически!.. Аферисты могли бы провернуть что-то в этом роде. То есть показать якобы слепленный мыслеобразами фильм, взять под это дело бюджет, а потом скрыться в неизвестном направлении. Согласитесь, такое вполне возможно!
— Не думаю, что аферисты стали бы придумывать такие чудные приборы, — заметил я, убирая обруч обратно в коробку.
— В наше время чего только не придумают, — покачал головой Коллин. — Скоро непонятно будет, кто продает тебе выпивку — робот или человек. А вы говорите — приборы! Но подождите, почему вы убираете ваш… обруч?
— Потому что мы закончили демонстрацию, — немного растерянно ответил я. — Или нет?
— Нет, ну, прежде чем говорить о чем-то конкретном, я бы хотел, чтобы вы показали небольшую импровизированную сценку на заданную мной тему. Думаю, это не станет проблемой?
— Конечно, нет, — ответил Райс. — Давай, Марти. Надевай «Ремо» и покажи мистеру Фраю короткий ролик про…
— Удавов-баскетболистов, — выпалил Коллин.
— Удавов-баскетболистов? — переспросил я.
— Ну да. Что-нибудь про них. И пусть там будет кролик в рясе.
Похоже, мозги у него действительно набекрень.
Ну и ладно. Главное, чтобы он нам заплатил.
Я закрыл глаза и сосредоточился на удавах и кроликах.
— Ну и что скажете теперь? — нетерпеливо поинтересовался Райс.
— В смысле?
— Я так понимаю, вы под впечатлением от увиденного?
— О да.
— Ну и? Может, что-нибудь конкретное? Какое-нибудь… предложение?
— А, вот вы о чем… Признаться, я так увлекся происходящим на экране, что даже не задумывался о каких-то там… предложениях!.. — Он улыбнулся. —
Но это не значит, что их не будет. Что скажете о… ну, положим, пяти тысячах в месяц?
Я выпучил глаза.
Пять штук в месяц? Это шестьдесят в год?
Да у меня отец получал восемьдесят, и это при том, что он пашет, как вол, едва ли не семь дней в неделю. Только под Рождество он может немного отдохнуть, и то за свой счет.
Предложение показалось мне отличным, и я уже готов был согласиться, когда Райс презрительно хмыкнул:
— Всего-то?
Я удивленно посмотрел на коммивояжера. Он покосился на меня и самым уголком рта прошептал:
— Молчи.
Я повиновался, хотя и считал его действия просто глупыми. Разве можно торговаться, когда тебе предлагают так много?
С другой стороны, он ведь рассчитывает на свои десять процентов, а пятьсот баксов в месяц — это не так уж здорово. Поэтому-то, наверное, он и решил оспорить сумму.
— Всего-то? — переспросил Коллин. — А у вас что, есть другие, более выгодные предложения?
— Конечно, есть. Через два часа мы собираемся встретиться с гендиректором «Метро-ТВ» Расселом Крабсом. Вы ведь с ним знакомы?
Надо было видеть, как побагровел Фрай в те секунды. Более всего он походил на генно-модифицированный помидор с прилавков овощных магазинов.
— И… и сколько же предложил Крабе? — совладав с гневом, спросил Коллин. — Или он пока не делал вам конкретных предложений?
— Крабе предложил двадцать пять тысяч в месяц, — спокойно сказал Райс.
«Так что же мы сидим?!» — хотел заорать я, однако вовремя взял себя в руки.
Возможно, Райс всего-навсего блефовал.
К несчастью, так же подумал и Фрай.
— Это неправда, — усмехнувшись, заявил он. — Вы не говорили о цифрах!
— Да? Ну, пусть так. — Райс поднялся из-за стола и сказал: — Пойдем, Марти. Думаю, наш разговор с мистером Фраем окончен.
— Как окончен? — удивился Коллин.
Судя по всему, он до сих пор не верил, что мы можем не согласиться на его предложение.
— А вот так. Мы пойдем к Крабсу и подпишем контракт на двести сорок тысяч. Думаю, очень скоро рейтинги «Animal Planet» взлетят до небес. Надеюсь, ваши при этом упадут не слишком низко.
— Подождите! — воскликнул Фрай, когда Райс развернулся, чтобы уйти.
— Что-то еще? — с постной физиономией уточнил коммивояжер.
— Сколько вы хотите? Я готов дать двадцать семь… нет, тридцать тысяч в месяц! Вас это устраивает.
У меня дыхание перехватило.
— Дайте подумать… М-м-м… А, черт с вами! Отправлю представителю «Animal Planet» сообщение, что мы не сможем прийти.
— Значит…
— Значит, договорились, мистер Фрай, — улыбнулся Райс.
Они жали друг другу руки, радовались тому, что сумели заключить отличную сделку, а я сидел и тихо повторял:
— Тридцать тысяч…
И даже за вычетом тех трех… да черт с ними — пяти тысяч, которые я отдам великолепному мистеру Райсу, это была величайшая сумма, на которую я мог рассчитывать. По крайней мере так мне казалось тогда, за столиком в кафе «Черная орхидея».
Кто же знал, что это было только самое-самое начало?..
* * *— Где ты?
— Я… я не смогу прийти, — сказал я, глядя на кровать.
— То есть как это не сможешь? — удивился отец.
— Ну, тут возникли кое-какие дела… — протянул я, на ходу лихорадочно придумывая, что бы ему сказать.
— Ты у своей девчонки?
— Э-э-э… Да. У нее.
— И когда ты придешь домой?
— Честно говоря, не знаю. — Происходящее на кровати заставило меня нервно облизнуть губы. — Видимо… не сегодня.
— Что? А как же наш ужин? Это ведь наша традиция, Марти, — рождественский ужин сына и отца. Ты и я за столом, DVD с лучшими фильмами Белуши и Робина Уильямса…
— Па, — перебил его я. — Мне уже двадцать.
— Ах, то есть ты вроде как взрослый, да? Ты ведь об этом?
— Ну… да.
— Что ж, ладно. Все понимаю, сам такой был… Самостоятельный.
— Па…
— Ладно-ладно. Говорю же — понимаю. Эх… Ну заезжай, когда освободишься. Счастливого Рождества!
